Одним из трендов современной либеральной мысли на Западе в отношении России есть оправдание ее агрессивной политики через «давление со стороны Запада». При этом, конечно, никаких примеров или даже признаков такого давления не приводится по одной простой причине: либеральный Запад на это просто неспособен. Весь период после развала СССР Запад не только не давил, а закрывал глаза на все, что творила Москва как внутри страны (например, чеченские войны, практика «управляемой демократии») или за ее пределами (агрессия против Грузии в 2008 г.). И это происходило с единственной целью: вовлечь Россию в западное цивилизационное пространство и таким образом начать ее постепенную трансформацию в демократическое общество.
Вместо того чтобы разобраться, в чем причина неадекватного поведения России и определить средства противодействия, на Западе активно продолжали «бороться за мир». Нельзя не упомянуть, что в появлении «путинферштеерив» немалую роль сыграла экспортированная из России коррупция, в сети которой попало много продажных политиков, «экспертов», журналистов и даже отдельные политические структуры и движения. А если к этому добавить распространенный в Европе антиамериканизм (очень часто поощряемый из Москвы и искусственно навязываемый европейской общественной мысли как пропагандистскими СМИ Кремля, так и местными пятыми колоннами), а также коррупционно простимулированный экономический интерес отдельных крупных компаний, активную дипломатическую работу и ориентированную на подрыв единства Запада деятельность российских спецслужб, – получим ответ на вопрос: почему такой беззубой оставалась «российская политика» Запада на протяжении последних десятилетий.
Лишь после агрессии России против Украины и совершенных Кремлем ряда преступлений Запад начал постепенно просыпаться.
Итак, вопрос о том, почему Россия проводит именно такую политику, подрывает международную безопасность и как ей противодействовать, является, по нашему мнению, не только чисто академическим, но и имеет практическое измерение.
Вряд ли в рамках короткого доклада можно дать обстоятельный ответ, но на некоторых важных деталях, которые позволят составить общее представление о его сути, стоит остановиться.
Агрессивные действия Кремля, в частности, относительно Грузии в 2008 г. и Украины в 2014 г., являются лишь очередными, но далеко не исчерпывающими примерами агрессивной сущности России. Об этом свидетельствует вся ее история. И дело не в отсутствии демократической традиции. Ее действительно нет. Причина заключается в том, что Россия является другой. У нее отличное от западных стран восприятие демократии, прав человека, роли государства и личности в общественном развитии и т. д. Россия провозглашает себя отдельной цивилизацией и не хочет быть частью другой – западной. Это – политический тренд современной России. Однако именно с этого начиналась политическая история Московии еще в 16 веке. Поэтому можно утверждать, что это является политической традицией Москвы.
На этом фоне бесполезными и наивными выглядят попытки Запада «втянуть» Россию в свое цивилизационное пространство. Надо набраться политической смелости и признать такие попытки несостоятельными и, собственно, ненужными. Как свидетельствуют неоднократные примеры, они обречены на провал и приносят Западу только репутационные потери. Последний пример – Сирия.
Итак, отсутствие общей мировоззренческой, а, следовательно, и политической базы делает невозможными любые перспективы формирования общего пространства безопасности с Россией на глобальном и региональном уровне или даже на двусторонней основе. Интересы безопасности Запада и России никоим образом не совпадают, в том числе и в борьбе с международным терроризмом. Не может страна, которая спонсирует и насаждает терроризм (как в Украине, так и в Сирии), быть союзником Запада в борьбе против него. Запад является для Кремля экзистенциальным системным противником. Это – сформированная веками парадигма. Поэтому политика «здесь сотрудничаем, там противодействуем», – бесперспективна.
При этом следует также раз и навсегда понять и принять как неизменную данность то, что заключенных сделок Россия придерживается лишь до тех пор, пока они соответствуют ее интересам (вспомним известную фразу канцлера Германии Бисмарка о том, что соглашения с Россией «не стоят бумаги, на которой они написаны»). И отказывается от них по любым (даже абсурдным) поводам, когда ей такие соглашения больше не нужны. Так Россия, а ранее СССР, понимает уважение к нормам международного права. Это тоже ее политическая традиция.
Сегодня Россия превратилась в глобальную угрозу для цивилизованного мира. Она нарушила все основополагающие положения международного права (Устав ООН, основополагающие документы ОБСЕ, Будапештский меморандум, многочисленные двусторонние соглашения и т.д.), чем подорвала основы системы безопасности, которая функционировала в Северной Атлантике в послевоенное время. Агрессивные действия России в Украине и Сирии подталкивают мир к опасной черте «горячего конфликта» между ней и НАТО. Оставаясь основой внешнеполитического курса, агрессивность Кремля, имеет, однако, и внутриполитические задачи: сплотить благодаря насаждаемому шовинизму и пропагандистской обработке российское общество и продолжить, таким образом, существование настоящего тоталитарного российского режима.
Эти опасные тенденции должны стать важным мотиватором для наработки Западом новой политики безопасности в отношении России.
Нынешняя политика Запада в отношении России является, к сожалению, реактивной, а не стратегической. К тому же она базируется на иллюзиях возможности построить демократическую Россию. Не хватает объективно анализа внешней политики России и беспристрастных и не обозначенных, в том числе, и экономической конъюнктурой, прогнозов приемлемых для Запада форм отношений с ней.
Путинская Россия не имеет перспективы. Поворот от сегодняшней системы тоталитаризма к даже простейшим формам реальной демократии приведет к потере контроля над ситуацией. Это будет похоже на "перестройку" времен Горбачева, которая привела к распаду СССР. Поэтому такой путь для Кремля неприемлем с политической точки зрения (при этом следует исходить из того, что его попытки остановить стремление к самоопределению как порабощенных народов России (северные народы, Татарстан, народы Северного Кавказа), так и отдаленных и уже практически малоуправляемых с Москвы территорий (Сибирь, Дальний Восток – в том числе и через внешние факторы), не будут иметь никакого шанса на успех.
Остается курс на еще большее свертывание демократических прав, усиление внутренней пропаганды, автаркию и самоизоляцию на международной арене. Но он будет иметь результатом относительно быстрый экономический коллапс, поскольку экономика России является экспортно- и технологически зависимой от Запада. При условии продолжения и, возможно, расширения санкций такой сценарий выглядит более чем реалистичным. А вслед за экономическим коллапсом всегда идет политический. Типичный цугцванг.
Но нет перспективы и у постпутинской России. Это россияне выбирают себе таких руководителей, как Путин. Поэтому с большой вероятностью его место займет еще более авторитарная личность. Потому что российское общество серьезно инфицировано бациллой исключительности, нетерпимости и шовинизма. Нужно два-три поколения интенсивной терапии, чтобы появились хотя бы первые признаки выздоровления. Однако трагедия России состоит в том, что такого времени у нее больше нет. Она сама лишила себя такой возможности.
Поэтому Россия обречена на повторение опыта распада СССР. Вопрос только во времени, которое можно либо ускорить, либо притормозить.
У Запада есть две возможности. Первая – продолжать бесперспективную политику «вовлечения» России, которая мотивирует ее только к новым агрессивным действиям. Это – политика стратегического проигрыша. В итоге сначала Россия дезинтегрирует ЕС, а затем дезорганизует и НАТО. Мир может снова распасться на сферы влияния, а, следовательно, попытки их изменения будут иметь следствием резкий рост шансов развязывания новой глобальной войны.
Вторая – повернуться лицом к реалиям и разработать новую концепцию безопасности, но без России. Это – вызов, который повлечет за собой необходимость изменения ситуации не только в Северной Атлантике, но и на глобальном уровне. Придется пересматривать роль и значение ООН, ОБСЕ, других международных инструментов относительно безопасности. НАТО тоже должно измениться и как единая глобальная эффективная структура безопасности будет вынуждена модифицировать географический принцип своей постройки: ее членами должны иметь возможность стать страны, которые разделяют общие ценности и принадлежат к единому цивилизационному пространству, в какой бы части земного шара они не находились.
Новая политика безопасности Запада в отношении России должна содержать четко определенную стратегию, этапы ее реализации, механизмы, формы и способы достижения цели. При любом сценарии Запад должен быть готов не только к реакции на возможные действия России, но выступать с проактивной позицией, то есть навязывать свое видение построения безопасного мира.
На нынешнем этапе "российская политика" Запада должна предусматривать, прежде всего, признание несовместимости двух цивилизационных систем и необходимости поиска такого сосуществования, которое бы не грозило человечеству глобальной ядерной катастрофой. С этой целью должны быть четко прописаны модальности сдерживания в политико-дипломатической, военной, экономической и гуманитарной сферах. Речь идет об относительно длительном периоде мирного сосуществования, который можно было бы охарактеризовать как политику "тотального сдерживания" России. Именно оно станет залогом безопасности Запада и Украины.
В случае продолжения Россией своей агрессивной политики Запад должен разработать другую модель поведения. Она должна предусматривать проведение таких мероприятий, которые должны бы иметь своей конечной целью превращение России в политически и экономически несостоятельный субъект мировой политики. Запад уже сейчас должен начать моделировать ситуацию на случай такого развития и/или появление мощных центробежных тенденций во внутриполитической жизни России. При продуманной стратегии и тактике действий этот процесс не вызовет (вспомним распад СССР) глобального военного противостояния или ядерной угрозы со стороны частей дезинтегрированной России. При этом следует исходить из того, что цели должны быть заблаговременно определены, а ход их реализации – прогнозируемым и системно управляемым.
В конечном счете, только при таких обстоятельствах можно будет говорить о формировании реальной и эффективной системы защиты западных демократических ценностей. Но для этого нужны новое мышление и политические лидеры, которые способны принимать ответственные решения. К событиям завтра надо готовиться уже сегодня.
Некоторые возможные элементы сдерживания России в политико-дипломатической сфере
признать Россию страной-агрессором, нарушившим Устав ООН, свои многосторонние и двусторонние обязательства;
принять законодательные акты, в которых признать незаконность и непризнание аннексии Крыма;
принять политические заявления о невозможности продолжения партнерских отношений с Россией, которая превратилась в соперника и глобальную угрозу;
принять политические заявления, в которых признать действия России на Донбассе и в Сирии как содержащие признаки военных преступлений;
обратиться в соответствующие международные судебные институты (или создать новые) для расследования и наказания за упомянутые действия, если они будут признаны содержащими признаки преступлений;
отменить или заморозить на неопределенный срок действия принципиально важных политических документов между Западом и Россией (напр., «Основополагающий акт Россия - НАТО» и т.п.) и между Украиной и Россией;
снизить уровень двусторонних политических контактов до уровня послов (для стран-членов ЕС и НАТО);
в случае обострений снизить уровень дипломатических отношений до уровня временных поверенных (для стран - членов ЕС и НАТО);
разорвать дипломатические отношения между Украиной и Россией;
подтвердить на самом высоком политическом уровне, что санкции будут сняты только в обмен на принятие Россией определенных условий. Разработать каталог требований, которые, в частности, должны предусматривать возвращение всех захваченных Россией и ее наемниками территорий на просторах бывшего СССР и прекращения войны в Сирии, а также выплаты пострадавшим странам компенсаций за причиненный ущерб.
Конечно, это лишь отдельные элементы возможных политико-дипломатических мероприятий. Но и они, по мнению экспертов Центра исследования России, могли бы существенно повлиять на политику России и способствовали бы возвращению ее поведения в цивилизованное русло.
________
*Сведения об авторе:
Посол Владимир Огрызко – Министр иностранных дел Украины (2007-2009), руководитель Центра исследования России, Украина.
Статья подготовлена на основе выступления на Международной конференции «Президентские выборы в России: выводы и прогнозы».